Детские вопросы Михаила Эпштейна
Обычно взрослым некогда отвечать на вопросы детей, как результат, падение любознательности и разрушение содержательных связей между подростками и родителями. Я уже писал, что могут сделать взрослые, чтобы не упустить этот момент — состояние «Почемучки». Философ и филолог Михаил Эпштейн предлагает свой способ для поддержания любознательности в книге «Детские вопросы: диалоги» (издано в 2020 г.). В книжке собраны более трехсот вопросов именно от детей, и философ дает ответы на доступном им языке. Автор предлагает читать совместно с детьми, обсуждать, ставить новые вопросы и искать на них ответы, чтобы книга дала старт серьезному разговору. В заключении приведу вопросы детей: «Почему я — это я?», «Мама, зачем тебе я?», «Кого надо слушать?», «Зачем думать?», «Какие у меня оценки за жизнь?».
P.S. Идея книги возникла после участия Михаила Эпштейна в передаче Дмитрия Брикмана «Детские недетские вопросы». В этой передаче ведущий задает детские вопросы взрослым людям.
P.S.S. В статье “О гуманитарном изобретательстве” Михаил Эпштейн еще в 2016 г. писал:
“Образование — импровизационная деятельность, развивающая способность человека удивляться и поступать непредсказуемо. Образование вовсе не сводится к пересказу того, что и так уже известно: оно порождает событие совместного творческого мышления, в рамках которого и неизвестное становится нам известным только в присутствии других людей. Здесь наибольшую ценность приобретает открытое отношение известного к неизвестному, которое выражается в вопросительности человеческого бытия, открытого бытию другого”.
“Как писал М. Бахтин, «если ответ не порождает из себя нового вопроса, он выпадает из диалога и входит в системное познание, по существу безличное» [Бахтин 1986: 161]. Вопросы обладают собственной неотъемлемой ценностью: они являются источником экзистенциальной неуспокоенности и интеллектуального вдохновения. К известному тезису Бахтина: «искусство как ответственность» — можно добавить постулат о «вопросительности мышления», гуманистики в целом”.
“Постановка вопросов в наши дни становится для гуманистики более важной, чем когда-либо. Само качество «быть человеком» ставится под сомнение: некогда неотъемлемые признаки принадлежности к человеческому роду, такие как способность жизни и познания, постепенно переносятся на технические и биотехнические устройства. Гуманитарным дисциплинам приходится действовать в режиме постановки вопросов самим себе с целью осознания усиливающейся уязвимости и неопределенности их предмета, а именно человека”.
“Любое решение, предлагаемое гуманистикой, имеет меньшую ценность, чем вопрос, на который она ищет ответ, поскольку творчески мыслящий человек, в отличие от предметов изучения естественных и общественных дисциплин, не может быть объективирован. Великие исследователи человечества (и самих себя) завещали нам не столько систему своих знаний и убеждений, сколько свои способы вопрошания. Их ответы почти всегда спорны, но вопросы чаще всего неоспоримы”.